Если бы в конце 80-х в Советском Союзе были интересные компьютерные игры, Евгений Балабанов вряд ли бы увлекся программированием. Но игры были не очень, и с десяти лет Балабанов начал программировать свои. Потом подростком писал компьютерные вирусы. В 17 лет продал свою первую компьютерную программу. Тогда же, в 2000 году, поступил в университет «Дубна» на направление САУ (специальность: программное обеспечение вычислительной техники и автоматизированных систем) уже с целью заниматься кибербезопасностью.
На сайте https://career.habr.com в своих профессиональных целях Евгений Балабанов написал, что хочет «создать лучшую в мире, удобную для пользователя, самообучающуюся антивирусную систему».
Последние 20 лет уверенно движется в выбранном направлении. Работал в компаниях AGAVA и «Лаборатория Касперского». В 2013-м зарегистрировал в США свой продукт SHADE Sandbox, защищающий от киберугроз. Последние 4 года живет в Германии и работает в антивирусной компании AVIRA.
Встречаясь со студентами университета «Дубна», Балабанов признал, что написание вирусов было для него хорошей школой, но сегодняшним студентам повторять свой путь не советовал (в уголовном кодексе появилась соответствующая статья).
И все-таки было забавно, когда Балабанова позвали в «Лабораторию Касперского» на позицию антивирусного аналитика и на собеседовании показали его же вирусы со словами «хорошо написал».
– Евгений, расскажите свою историю. С чего для вас началось программирование?
– В детстве у меня была мечта – написать игру, которая бы полностью моделировала Дубну, чтобы по ней можно было гулять, заходить в дома, драться на улицах. Видя мой интерес к компьютеру, папа принес мне учебник по программированию. Он был напечатан на печатной машинке! Так я начал программировать на бейсике. Мне было лет десять.
Игру своей мечты я, конечно, не сделал. Но пару простых игр написал, что-то типа крестиков-ноликов.
– А когда вы начали писать вирусы?
– Уже подростком. Тогда еще в уголовном кодексе РФ не было статьи 273 (создание, использование и распространение вредоносных компьютерных программ). И, как написано в книжке у Касперского, вирусы были «невинным развлечением скучающих программистов». Сейчас так уже не кажется.
В моем детстве были объединения парней – вирмейкеров – мы делали электронные журналы, где писали технологии создания вирусов. Никакой корыстной цели у нас тогда не было.
Когда становишься профессионалом, вирусы писать уже не интересно, потому что ты понимаешь, что можешь больше.
– Почему вы выбрали университет «Дубна»?
– Потому что здесь была программерская специальность: «Программное обеспечение вычислительной техники и автоматизированных систем».
– С чего началась ваша карьера?
– Свою первую программу я продал в 11-м классе. Это, наверно, моя единственная программа, которая не связана с безопасностью.
После университета я работал в дубненском офисе компании AGAVA, занимался защитой от сетевых атак.
Потом меня позвали в «Лабораторию Касперского» на позицию антивирусного эксперта. Когда я пришел на собеседование, мне показали мой вирус и сказали: «Хорошо написал. Но, надеемся, ты уже вырос и излечился. С таким «боевым опытом» мы можем тебя сразу взять в антивирусные эксперты». Обычно, первая должность в «вирлабе» – отделе в ЛК, где «препарируют» вирусы – младший вирусный аналитик. До эксперта дорастают через год-полтора. Так я переехал в Москву.
Но в «Лаборатории Касперского» проработал всего год.
Оказалось, что анализировать вирусы не так уж интересно. Я видел, что младшие вирусные аналитики работают на износ. На них сваливается огромное количество вредоносов. И тогда у меня появилась мысль, что подход обнаружения вирусов по сигнатурам устарел. Я предложил анализировать вирусы по поведению. Мне сказали: «Есть наработанная годами технология, и не надо ничего выдумывать».
А мне казалось, что я прав. Поэтому я уволился. И, работая на другой работе, не связанной с безопасностью, вечерами писал свою программу, защищающую от киберугроз.
Начал я ее писать в 2010 году. А первую копию продал в 2014 году. Это мой продукт под названием SHADE Sandbox.
– Ваш продукт SHADE Sandbox распознает вирусы каким-то новым способом?
– Нет. В итоге я сделал программу по принципу отдельной «песочницы» (виртуальной машины), в которой можно запускать вредоносное приложение. Прежде чем открыть Google или FireFox, вы помещаете браузер в отдельное окошко в приложении SHADE Sandbox – таким образом браузер запускается в изолированной среде. И вирусы, которые вам попадаются, остаются в этой среде и не могут внести изменения в реальную файловую систему на вашем компьютере.
– А как вы вывели этот продукт на рынок?
– Это был долгий процесс. Я писал статьи на тему виртуализации на разных тематических ресурсах. Сначала программа SHADE Sandbox была бесплатной. Но я думал, что, когда у меня появится много пользователей, я сделаю ее платной.
Я ездил по стартап-конференциям и рассказывал о своей «песочнице», пытаясь привлечь инвесторов. Заметил, что продуктом начинают интересоваться инвесторы, когда у него есть миллион пользователей. Я хотел набрать миллион пользователей.
– Сколько у вас сейчас пользователей?
100 000 с небольшим. Миллиона я так и не накопил. Но продукт стал коммерческим и приносит доход.
– При этом вы все время работали и продолжаете работать на совершенно другой работе.
– Да. На разных.
– Как вы оказались в Германии?
– Моя идея с виртуальной песочницей стала интересна антивирусной компании Avira, она находится в Германии. И меня туда пригласили на работу. Мы договорились, что параллельно с работой в Avira я занимаюсь развитием своего продукта SHADE Sandbox, который оформлен в виде отдельной компании. Юридически моя компания зарегистрирована в США. Это связано с тем, что пока у меня нет прав создавать бизнес в Германии.
– Что вам дало образование на направлении «Системный анализ и управление» в университете «Дубна»?
– Университет расширяет кругозор. Во время учебы ты глубоко не копаешь, но видишь, чем в принципе можно заниматься. Потом выбираешь интересующее направление и сам в него углубляешься.
Думаю, что после учебы на САУ я начал мыслить более системно. Я благодарен университету, потому что именно здесь у меня сформировалось естественнонаучное мировоззрение. Оно мне кажется полезным, поскольку прививает тягу к поиску.
– Что пожелаете сегодняшним студентам?
– Пока учишься в университете, очень важно сделать свои мозги пытливыми. Надо обязательно чем-то гореть. Иначе ничего не выйдет. Найти это горение – самое сложное. Моим идеалом в юности был Касперский – человек, сделавший из своего имени бренд. Мне кажется, сделать из себя бренд – это лучший способ строить карьеру.
– Помимо слова «технология», какие еще слова для вас самые важные?
– Насчет философии и смысла жизни, я понял, что глобального смысла для всех нет. Потому что все рождено в хаосе эволюции, все случайно. Планета просто появилась и начала развиваться по своим законам. Нет никакого замысла. Каждый из нас сам должен придумать себе смысл. Если бы я был религиозным человеком, а раньше я им был, пока не знал биологии и теории эволюции, я бы сказал, что важные слова – научиться любить людей. Но дело в том, что я их и так люблю. И это не моя заслуга, мы обрели это качество в ходе эволюции: люди очень социальные существа и им нужны близкие люди.
Я придумал себе смысл – защищать людей от киберугроз. И в этом успешен. Создал свой продукт. Он востребован, мне пишут благодарные письма. Я понимаю, что смысл, который я себе придумал в виде этого дела работает. Так что мои важные слова – это делать жизнь других людей безопаснее. Я помогаю в том, чтобы, например, у кого-то не украли кредитную карту. И для этого развиваю свою виртуальную песочницу.
